Труд художника
Свой специфический характер имеет и художественное творчество — работа писателя, поэта, художника, музыканта. Несмотря на все представления о вдохновении, внезапном наитии и т. д., особенно распространенные именно по отношению к художественному творчеству, можно сказать, что и художественное творчество прежде всего большой, напряженный, сосредоточенный и часто кропотливый труд.
Реализация замысла художника предполагает обычно более или менее длительное собирание и впитывание или вбирание в себя многообразных впечатлений.
Иногда этот материал собирается ʼʼвпрокʼʼ, иногда это специальная работа по собиранию материалов для осуществления определенного замысла. Достаточно напомнить, как А. С. Пушкин работал над ʼʼБорисом Годуновымʼʼ, Л. Н. Толстой — над замыслом ʼʼДекабристыʼʼ или, в случае если говорить о современниках, Ю. Н. Тынянов — над романом ʼʼПушкинʼʼ.
Очень яркий пример накапливания материала впрок описывает А. П. Чехов: ʼʼВижу вот облако, похожее на рояль. Думаю, надо будет упомянуть где-нибудь в рассказе, что плыло облако, похожее на рояль. Пахнет гелиотропом. Скорее мотаю на ус - приторный запах, вдовий цвет, упомянуть при описании летнего вечера. Ловлю себя и вас на каждой фразе, на каждом слове и спешу скорей запереть все эти фразы и слова в свой литературную кладовую - авось пригодится!ʼʼ
При накоплении материалов, собираемых впрок, они либо просто впитываются и как бы отлеживаются и зреют, либо же специально фиксируются (зарисовки художников, которые используются при случае, записные книжки А. П. Чехова), Иногда от наблюдения художник переходит даже к прямому экспериментированию.
На базе наблюдения и отчасти своеобразного экспериментирования происходит и процесс обобщения. Художник должен выявить общее, но в форме не понятия, а образа, и притом такого, в котором в единстве с общим сохранена была бы и индивидуальность.
Образ, в котором утрачена индивидуальность, был бы мертвенной схемой, а не живым художественным образом. Но образ, в котором представлено только индивидуальное в ᴇᴦο случайной единичности, лишен всякого значения. Чтобы быть значимым, художественный образ должен в индивидуальном, единичном отобразить общее типичное, в образе отразить замысел, идею.
Для того чтобы подчинить образ замыслу, идее и композиции художественного произведения, необходимо преобразовать те впечатления, которые доставляет художнику внимательное наблюдение. Здесь вступает в свои права творческое воображение художника с многообразными, в процессе творчества вырабатывающимися приемами и способами преобразования.
Это включение воображения на одном из этапов художественного творчества означает лишь, что на этом этапе обычно ᴇᴦο роль выступает особенно отчетливо в относительной самостоятельности. Но, конечно, уже в восприятии художника действительность выступает преображенной. И только потому, что художник преображенной её воспринимает, открывая в ней новые, не банальные и вместе с тем существенные черты, которые не схватывает привыкший к обыденному повседневному и часто случайному взор художественно невосприимчивого наблюдателя, он и в состоянии такой её изобразить.
Лето 1880 года Илья Ефимович Репин провел в низовьях Днепра, там, где некогда была казачья вольница — Запорожская Сечь. Репин задумал картину «Запорожцы». Приехав туда, где еще оставались памятники казачьей старины, он без конца зарисовывает старинные костюмы, посуду, оружие, пишет пейзажи.
А через несколько лет он поехал на Кубань и на Кавказ, куда переселились потомки запорожцев. Зарисовки типов казаков он использовал в своей картине.
Художник всегда стремится увидеть все то, что он задумал изобразить в своей картине. Он не может довольствоваться только тем, что прочтет или услышит. Особенно если тема его произведения — какое-либо историческое событие.
Когда Василий Иванович Суриков начал работать над эскизами картины «Переход Суворова через Альпы», он уехал в Швейцарию. Там рисовал горные ущелья, взбирался на вершины гор. Художник изучал технику лазания по горам, чтобы ясно представить себе, как войска Суворова перешли через высокие горные хребты Альп.
Художник Валентин Александрович Серов, работая над иллюстрацией к басне Крылова «Ворона и Лисица», залезал на дерево, чтобы узнать, что могла увидеть оттуда ворона.
Стремление к тому, чтобы все узнать и увидеть самому, стало героическим подвигом художника Василия Васильевича Верещагина.
Он был баталистом — рисовал сцены войны. Художник страстно ненавидел войну и боролся против нее силами своего искусства. Но, чтобы изображать войну, надо было ее видеть.
Когда в 1877 году началась русско-турецкая война, Верещагин едет на фронт. Во время сражений за Шипку Верещагин сидел со своим альбомом недалеко от поля боя и, не обращая внимания на свист пуль и разрывы снарядов, зарисовывал сцены атаки. Художник рисковал жизнью, чтобы иметь возможность наблюдать людей во время боя, и был тяжело ранен.
Верещагину было уже больше шестидесяти лет, когда разразилась русско-японская война. Он немедленно выехал в Порт-Артур.
31 марта 1904 года художник стоял на палубе броненосца «Петропавловск» и делал зарисовки развертывавшегося перед его глазами морского сражения. Внезапно все судно потряс взрыв. Верещагин погиб, как солдат на боевом посту.
«...Ни один человек не сможет создать образ из собственной души. Окажется тогда, что он накопил это в своем уме благодаря многочисленным зарисовкам», — написал в XVI веке немецкий художник Альбрехт Дюрер.
Наблюдения — основа работы художников. Изучая жизнь, они черпают в ней темы для своих картин. Альбомы и наброски художников — это своеобразная кладовая. Зарисовки, которые они делают повсюду: люди, уголки природы, улицы города — все это потом помогает художнику в его работе. Недаром альбомы с зарисовками Репина занимают несколько больших шкафов.
Замечательный русский художник XIX века Александр Андреевич Иванов больше двадцати лет своей жизни посвятил картине «Явление Христа народу». Он создал целую галерею подготовительных рисунков, эскизов и этюдов. Их больше шестисот, и каждый из них — произведение искусства.
Многие ребята, мечтая стать художниками, думают, что научиться рисовать и быть художником очень легко. Но они заблуждаются. Читая книги о художниках, узнаёшь, каким большим, напряженным трудом была наполнена их жизнь, как многим они жертвовали во имя искусства.
Французский скульптор XIX века Огюст Роден писал: «Единственные добродетели художников — мудрость, внимательность, искренность, воля. Выполняйте ваш труд как истые рабочие».
В 1508 году Микеланджело Буонарроти подписал договор с папой Юлием II. Итальянский скульптор и художник обязывался расписать плафон (потолок) Сикстинской капеллы. Так называется длинная и высокая зала в папском дворце в Ватикане.
Чтобы расписать потолок (высота зала 18 метров), по указанию художника поставили леса. Работать на них он мог только лежа. В течение четырех лет художник, лежа на спине, расписывал плафон. Краски капали ему на лицо, тело ныло, но, увлеченный работой, он ничего не замечал. Микеланджело работал с неистовством, забывая о сне и еде.
Работая лежа, великий мастер испортил себе зрение. Долгие годы спустя он мог рассматривать предметы, лишь подняв их над головой.
Сколько технических трудностей преодолел Микеланджело. Только что закончил он одну фреску (роспись водяными красками по сырой штукатурке), как эта часть потолка стала покрываться плесенью, испортившей написанное. Пришлось всю работу начинать сначала.
Микеланджело один расписал плафон площадью более 600 квадратных метров. Лишь его ученик Кон- диви помогал ему. Это был труд титана, это был подвиг художника.
За что бы ни брался Микеланджело, он всегда работал с горячностью, увлеченно, с головой погружаясь в свои грандиозные замыслы. Когда ему нужен был мрамор для статуй, он вместе с рабочими спускался в каменоломню и там в течение многих месяцев добывал его.
Может быть, ты спросишь: ради чего Микеланджело все дни своей жизни отдавал такой неистовой, такой всепоглощающей работе?
Представь себе, что мы задали бы такой вопрос самому Микеланджело. Вероятно, он просто не понял бы нас.
Он не мог жить иначе. Смысл всей его жизни был в этом непрерывном творческом труде. Он стремился раскрыть самого себя, свои думы, свои чувства в произведениях искусства, и была еще в этом исступленном труде огромная радость для мастера — радость созидания, счастье творить.
И вот прошло пять веков, как умер художник, а творения его живы. И как пять веков назад, люди и сейчас не перестают любоваться и сикстинским плафоном и скульптурами Микеланджело. Через века дошли до нас мысли и чувства художника. Когда мы смотрим на юного смелого «Давида», вставшего на защиту своей страны, мы чувствуем, как горячо любил родину сам Микеланджело, также с оружием в руках защищавший родную ему Флоренцию.
Мы любуемся величественной росписью Сикстинской капеллы, и мысли художника о красоте и совершенстве человека становятся нам так же близки и дороги, как и ему.
И мы благодарны художнику за его колоссальный труд, за его подвижническую жизнь, за прекрасные создания, которые приносят нам глубокую радость.
|
|
|
|
|
|
