Надежду на исцеление больным сахарным диабетом I типа дает пересадка донорских клеток поджелудочной железы. Кому поможет подобная операция?

Первое эффективное средство для лечения сахарного диабета и заболеваний поджелудочной железы — чернушка (нигелла дамасская). В народе это растение красиво называют «девицей в зелени», «волосами Венеры», «римским кориандром», «чёрным тмином». Чернушка — гость из стран Средиземноморья, растение до 50 см высотой с ветвистым стеблем и довольно крупными голубовато-белыми цветками, появляющимися в начале лета и не исчезающими до глубокой осени.

Следующие незаменимые помощники в лечении сахарного диабета — корни шелковицы, листья манжетки, мирт благородный и листья майского грецкого ореха. Из любого вышеперечисленного растительного средства необходимо будет готовить чай и отвары. Желательно использовать такой чай совместно с сухой смесью, куда входит и чернушка.

Корица относится к ряду низкокалорийных приправ, что немаловажно для похудения и лечения сахарного диабета в целом. В составе корицы имеется 18% фенола, что свидетельствует о наличии в данном продукте достаточного количества компонентов противовоспалительного действия и антиоксиданты.

 

Лечение сахарного диабета травами очень помогает.

1. Возьмем 500 г корней сельдерея, 6 лимонов, все измельчаем, перемешиваем, 2 часа кипятим на водяной бане. Затем настой ставим в холодильник. Принимайте на голодный желудок за 30 минут до завтрака по 1 столовой ложке смеси на протяжении 2 лет.

2. Берем 2 столовые ложки измельченных цветков липы, 500 мл кипятка, настаиваем и пьем вместо чая. Полстакана измельченных сухих ольховых листьев, 2 столовые ложки листьев лебеды, 1 столовую ложку цветков крапивы перемешиваем, заливаем 1000 мл воды, оставляем в освещенном месте 5 дней. Затем добавляем щепотку соли и пьем утром и вечером по 1 чайной ложке на голодный желудок.

3. 1 столовую ложку измельченной гречневой крупы заливаем 1 стаканом кефира, оставляем на ночь. Пить за 30 минут до приема пищи по утрам.  1 кг лимонов, 300 г чеснока, 300 г петрушки, все измельчаем на мясорубке, предварительно вынув косточки из лимона. Смесь перемешиваем, оставляем в темном месте 2 недели. Пить за 30 минут до приема пищи по 1 чайной ложке.

4. 100 грамм измельченного в кашу чеснока, заливаем 1000 мл сухого вина, оставляем на 2 недели в освещенном и теплом месте, время от времени встряхивая настой. Затем нужно настой хранить в холодильнике. Пьем три раза в день на голодный желудок по 1 - 2 столовые ложки.

5. 20 г измельченных молодых листьев грецких орехов заливаем 250 мл кипятка, оставляем на 30 минут, процеживаем. Пьем по 1 чашке как чай три раза в день. Курс лечения составляет 3 - 4 недели, затем делается перерыв на 5 - 10 дней.

6. Измельчаем 4 - 5 луковиц, помещаем в стеклянную банку, заливаем 2000 мл холодной воды, настаиваем при комнатной температуре сутки, затем процеживаем. Пьем за 20 минут до приема пищи три раза в день по трети стакана на протяжении 17 дней.

7. 10 лавровых листьев, кладем в термос, заливаем 300 мл кипятка, оставляем на сутки. Пьем за 30 минут до еды три раза в день по 50 мл на протяжении 3 недель.

8. Пить по 100 мл картофельного сока дважды в день на голодный желудок.

9. 1 столовую ложку измельченных почек сирени, 1000 мл кипятка, оставляем на 1 час. Пить три раза в день по 1 столовой ложке на голодный желудок.

10. 20 г створок плодов фасоли заливаем 1000 мл кипятка, кипятим 3 - 4 часа, процеживаем. Выпить настой в три приема на протяжении дня. Процедуру совершаем 4 - 8 недель.

11. Берем 800 г травы крапивы, 2,5 литра водки, оставляем на 2 недели, затем процеживаем. Пить трижды в день по 1 столовой ложке на голодный желудок.

12. Возьмем в равных частях черничный лист, брусничный лист, стручки фасоли, кукурузные рыльца, все измельчаем, смешиваем. Берем 1 столовую ложку сбора, 250 мл кипятка, настаиваем в термосе ночь. Пить трижды в день по трети стакана на голодный желудок.

13. Возьмем 1 - 2 столовые ложки измельченных сухих ветвей и листьев айвы, 250 мл кипятка, кипятим на малом огне 15 минут, настаиваем, охлаждаем, процеживаем. Принимать трижды в день по 1 столовой ложке.

14. Возьмем 3 столовые ложки измельченных почек березы, 500 мл кипятка, настаиваем 6 часов. Принимать эту дозу на протяжении дня в несколько приемов.

15. Возьмем 40 - 50 г сухих измельченных листьев винограда, 500 мл воды, кипятим на малом огне 10 - 20 минут, процеживаем. Принимаем 3 - 4 раза в день по 100 мл на голодный желудок.

16. Возьмем 8 г травы крапивы, 5 г цветков клевера, смешаем все, завариваем 250 мл кипятка, настаиваем 20 минут. Принимаем трижды в день по 1 столовой ложке.

17. Возьмем 10 г измельченных корней лопуха, 10 г измельченных корней лопуха, 250 мл кипятка, кипятим 10 - 15 минут, затем 30 минут настаиваем. Принимаем трижды в день по 1 столовой ложке.

18. Возьмем 2 столовые ложки измельченных сухих листьев малины, 250 мл кипятка, настаиваем 20 минут, процеживаем. Принимать за 20 - 30 минут до приема пищи по трети стакана трижды в день.

19. Возьмем 1 чайную ложку измельченных корней одуванчика лекарственного, 250 мл кипятка, настаиваем 20 минут, охлаждаем, процеживаем. Пить 3 - 4 раза в день по четверти стакана.

 

Обязательно перед лечением болезней народными средствами консультируйтесь с врачом. Это поможет учесть индивидуальную переносимость, подтвердить диагноз, убедиться в правильности лечения и исключить негативные взаимодействия препаратов. Если вы используете рецепты без консультации с врачом, то это полностью на ваш страх и риск.
 

 

 

Лечение диабета словом.

 

 

 

 

 

 

 

 

Кто?

 

Раньше шла речь об откровенных мошенниках и искренних фанатиках, то есть о людях, которые нам мешают, морочат голову и сбивают с правильного пути. Но, поговорив о них, я, конечно, должен рассказать о тех, кто оказывает диабетическим больным реальную помощь и поддержку. Мы с вами, дорогой читатель, уже вполне готовы рассматривать этот вопрос, так как узнали о диабете многое: как он появляется, какими лекарствами его лечат, как нужно правильно питаться и беречься от острых и хронических осложнений, какими способами контролируют диабет.

Итак, наш первый помощник и защитник — государство, представленное министерством здравоохранения и его учреждениями — поликлиниками, больницами, медицинскими ВУЗами, диабетологическими центрами и аптеками. Я должен заметить, что хоть государство у нас бедное, не слишком внимательное и заботливое, но это наше государство, и другого у нас нет. Мы имеем такую Думу, такого президента, каких заслужили; мы сами выбрали их, и они, в некотором смысле, являются нашим отражением. Поэтому не будем ни ругать их, ни хвалить, а лишь констатируем тот факт, что государство делает для нас немало.

Главное — покупает хороший инсулин, импортные сахароснижающие препараты, нормальные шприцы и выдает нам все это бесплатно. По самой скромной оценке на закупку противодиабетических препаратов уходят ежегодно десятки миллионов долларов, и это кажется нам вполне естественным, так как мы к этому привыкли. Но не надо думать, что бесплатная раздача лекарств практикуется в любой цивилизованной державе. Бывает по-разному: например, в Штатах диабетикам выдают бесплатно и лекарства, и глюкометры, и учебную литературу, а есть страны, в которых больные покупают инсулин за свой счет.

Кроме того, государство содержит сеть лечебных учреждений, низовым звеном которой являются поликлиники. Каждый из нас зарегистрирован в поликлинике по месту жительства и наблюдается у своего эндокринолога, который также выписывает нам рецепты на получение лекарств, шприцов и спирта. К сожалению, диабетиков много, а эндокринологов мало (например, я читал, что в Петербурге на одного врача приходится до тысячи больных), и далеко не всегда врач уделяет нам должное внимание. Сам я пожаловаться не могу, но от знакомых слышал разное и даже такое: некоторые врачи отказывают больным в направлениях в больницу и в Диабетологический центр.

Следующее звено после поликлиник — больницы, но не всякие, а те, в которых есть отделения эндокринологии или хотя бы койки для диабетических больных. Мест в больницах не так много, как хотелось бы — в Петербурге отделения созданы лишь в трех или четырех больницах, а в Москве — в восьми-десяти. Думаю, в областных центрах такая больница одна. Но мне кажется, что увеличивать число мест в стационарах не стоит, а нужно идти другим путем.

 Действительно, когда мы попадаем в больницу? Тогда, когда нас переводят на инсулин, либо в экстремальных ситуациях: гипогликемическая кома, кетоацидоз, сосудистые осложнения, требующие срочного вмешательства. Ложиться в больницу с профилактической целью смысла нет, и во всем цивилизованном мире диабетики наблюдаются амбулаторно, то есть являясь к врачу для регулярных осмотров, получения советов, приборов и лекарств, а также для проведения сложных анализов. Разумеется, такая форма лечения требует от диабетика знаний, чтобы он мог оценивать свое состояние и говорить с врачом почти на равных. И я полагаю, что нашим российским диабетикам в первую очередь нужны не койки в больницах, а школы, книги и бесплатные глюкометры и полоски. Еще, конечно, добрые, знающие и внимательные врачи с достойным, а не нищенским заработком.

Кое-что в этом направлении уже делается (я имею в виду не заработки наших врачей, а обучение больных). В Москве, Петербурге и Архангельске, при поддержке западных фирм и общественных организаций, созданы диабетологические центры. Это комплексные государственные учреждения, в которых ведущая роль принадлежит, разумеется, эндокринологам, но есть также специалисты по всем видам сосудистых осложнений — ангиологи, подиатры, окулисты и так далее. Центры ставят на учет в первую очередь больных на инсулине, и в них можно получить, например, такие услуги: осмотреться у окулиста, проверить состояние глазного дна, при необходимости сделать лазерную коагуляцию; осмотреться у подиатра (это очень редкая медицинская специальность), залечить ранки и язвы на ногах; сделать редкие анализы — С-пептидный тест, липидный спектр и так далее.

Важнейшей функцией, осуществляемой диабетологическими центрами, является обучение больных. Я сам посещал такую школу, и эти занятия не только многое мне дали, но впоследствии позволили написать «Настольную книгу диабетика» — вместе с моим врачом Хаврой Астамировой. Замечу, что в Петербургском диабетологическом центре проводятся занятия трех типов: для диабетиков с ИНСД, получающих таблетки; для диабетиков с ИНСД, получающих таблетки и инсулин; для диабетиков с ИЗСД, получающих только инсулин. Занятия длятся две недели, по четыре часа в рабочие дни, то есть полный курс весьма обширен — сорок учебных часов. Но желающих гораздо больше, чем способна пропустить школа центра, и поэтому с недавних пор в каждом районе города созданы учебно-консультационные пункты. Занятия в них ведут опытные медсестры, и я знаком с одной из них, лучшей в нашем городе. Она действительно знающий человек, и к тому же — диабетик на инсулине; кому, как не ей, понятны тревоги и заботы больных?

Эндокринную службу большого города или области возглавляют два человека — главный диабетолог и главный эндокринолог. Обычно это опытные врачи, профессора или преподаватели медицинских ВУЗов или заведующие отделениями в местных больницах. Помимо того, есть главный детский эндокринолог, который руководит врачами в детских поликлиниках. Дети и подростки до 16-ти лет — особая категория диабетических больных, и они пользуются особыми льготами: так, им выдаются бесплатно глюкометры и шприц-ручки. На бесплатную шприц-ручку могут также рассчитывать диабетики с плохим зрением и беременные женщины.

В настоящее время очень важным звеном помощи больным являются государственные аптеки с отделами для диабетиков, где мы получаем шприцы и лекарства. В Москве таких аптек около восьмидесяти, а в Петербурге — около двадцати, но мне кажется, что они нам совершенно не нужны. Сейчас процедура «добычи» нужного лекарства выглядит так: идем к своему врачу в поликлинику, и он выписывает рецепт (раньше — на двадцать флаконов инсулина, а теперь только на шесть, ввиду стесненных финансовых обстоятельств); затем начинаем обзванивать аптеки и знакомых, выясняя, есть ли нужный инсулин, а если нет, то когда будет; если инсулин нашелся, едем в аптеку (часто — в другой конец города) и коль инсулин еще не разобрали, отовариваем свой рецепт. Сложная, неудобная, нелепая система, основанная на том убеждении чиновников, что доступ ко всякому дефициту должен быть затруднен и разделен: в одном месте дефицит выписывают, в другом — получают. На самом же деле дефицитные лекарства должны выдавать врачи, делая отметку в рецептурной книжке больного, а в аптеках, государственных или частных, лекарства должны продаваться и всегда быть в наличии.

Я описал систему государственной помощи диабетическим больным, которая выглядит в общем и целом вполне разумной, и добавить к сказанному можно лишь одно: только бы она работала. К сожалению, эта система функционирует более или менее нормально лишь в Москве, Петербурге и некоторых других больших городах, а в местах периферийных и удаленных дела обстоят неважно. Настолько неважно, что приходится читать и слышать о гибнущих без инсулина детях. Это — наш национальный позор. Мы делаем лучшие в мире ракеты, запускаем спутники, у нас горы оружия, но нет своего хорошего инсулина. Скоро мы будем получать его из Индии, в обмен на боевые корабли, построенные на петербургских верфях. Забавно, не правда ли? Выменяем жизнь для миллионов диабетиков на орудия уничтожения и смерти...

Теперь давайте поговорим про различные общественные организации. В каждой нормальной стране существует единая ассоциация или союз, объединяющий диабетических больных и защищающий их интересы и социальные права. Это очень мощное движение, так как диабетиков много, и они большей частью полноправные избиратели. Трудно себе представить, чтобы президент США игнорировал мнение десяти-пятнадцати миллионов диабетиков; они — сила, с которой приходится считаться. Национальные диабетические союзы объединены в Международную диабетическую федерацию (МДФ), но Россия в ней не представлена.

 

 

 

 

 

---

 

Почему?

 

Я знал, что у нас в Петербурге существует диабетическое общество, и полагал, что оно является отделением единой всероссийской организации. Оказывается, не так. Когда «Настольная книга диабетика» вышла в свет, я познакомился с двумя уважаемыми людьми, лидерами диабетиков Петербурга — с Мариной Григорьевной Шипулиной, председателем Петербургского диабетического общества, и Борисом Федоровичем Федоренко, директором фонда «Диабет». Они предоставили мне материалы, из коих следовало, что у нас в России десятки диабетических обществ, в каждом крупном городе — свое, и не все они жаждут объединиться. Такая попытка была предпринята в 1998 году на первом российском диабетологическом конгрессе, но я не знаю, что из нее вышло. Марина Шипулина в своем интервью журналу «Диановости» охарактеризовала ситуацию так: «На протяжении последнего десятилетия диабетическим ассоциациям России не удавалось сформировать единую структуру, объективно представляющую интересы российских граждан с диабетом в мировом сообществе. Причина, видимо, в том, что до последнего времени в Москве существовали по крайней мере три организации, претендовавшие на роль Российской ассоциации. К тому же объективно сложилось так, что у общественных объединений в регионах России имеется разный уровень подготовленности к решению медико-социальных проблем людей с диабетом».

Заметьте, целых три столичных союза желают (или желали) представлять многочисленных диабетиков России. Знакомые московские аппаратные игры... Теми, кто не способен договориться, движет не забота о больных людях, а желание стать поближе к западным кормушкам и зарубежным командировкам. А пока что мы не объединены, и по этой причине нас не принимают в МДФ.

Вы можете возразить, что нам такая организация не нужна вовсе, раз существует государственная медицинская помощь. Но, как показывает опыт других стран, единая ассоциация необходима, и главная ее функция — не распределение зарубежных подачек, а контроль за властью. Иными словами, ассоциация следит, чтобы не нарушались социальные права диабетиков, главным из которых является право на лечение. И если где-то из-за отсутствия инсулина умерли дети, то ассоциация обязана найти убийц, назвать их убийцами и сделать так, чтоб их осудили как убийц.

На мой взгляд, это ее главная задача. Но есть и другие — например, добиться, чтобы в России производился качественный инсулин и сахароснижающие препараты, проконтролировать финансовую сторону, чтобы средства пошли на дело, а не в карманы ворья, проверить, что инсулин действительно хороший, а не с примесью тройного одеколона. Конечно, ассоциация должна оказывать материальную помощь, в первую очередь детям и неимущим больным, должна добиться, чтобы в нашей стране появилась пищевая диабетическая промышленность, должна поддержать производство отечественных глюкометров, должна учить больных и выпускать для них книги. Эти начинания уже существуют в той или иной степени, и я надеюсь, что они будут развиваться и крепнуть. Во всяком случае Петербургское диабетическое общество уже немало лет оказывает больным совершенно реальную и большую помощь.

До того, как мы перейдем к подробному разговору о врачах-эндокринологах, я хотел бы коснуться еще одного вопроса. Во второй главе упоминалось, что в развитых странах существует мощная индустрия для жизнеобеспечения диабетиков. Мы уже познакомились с представляющими ее фирмами: «Ново-Нордиск», «Лилли», «Хехст», «Берлин Хеми», «Бектон Дикинсон», «ЛайфСкэн» («Джонсон и Джонсон»), «Берингер Маннхайм», «Шнеекоппе» и многие другие. Одни выпускают инсулины и сахароснижающие препараты, другие — шприцы и шприц-ручки, третьи — тест-полоски и глюкометры, четвертые — сахарозаменители и диабетические продукты питания. Сейчас почти все эти фирмы имеют представительства в Москве и Петербурге, и работают в этих представительствах наши российские граждане, как правило — врачи-эндокринологи, поддерживающие связь со своими коллегами в поликлиниках и больницах — с теми, кто нас лечит.

Финансовое благополучие всех этих компаний в той или иной степени зависит от диабетиков и от тех, кто делает политику в сферах лечения диабета. С политикой, в общем-то, все ясно: например, инсулины «Ново-Нордиск» и «Лилли» практически равноценны, и какой из них закупит Россия — это вопрос, который не решается без борьбы и закулисных интриг. Я полагаю, пусть интригуют; для нас с вами важно, чтоб инсулин закупили, чтоб он поступил вовремя и был хорошим, не просроченным. Но есть еще один аспект в этой подковерной возне, есть неприятная мысль, которую с полной откровенностью высказал в своей книге Маловичко: необходимо «уберечь больных от безжалостного нашествия фармакологического бизнеса».

Что тут имеется в виду? А то, что гигантам фармацевтической индустрии выгодно держать нас на лекарствах и инсулине. Не важно,, что мы с вами за них не платим — платит наше государство. А мы вынуждены покупать глюкометры, полоски и дорогие препараты, предохраняющие от сосудистых осложнений. И чем больше больных пересадят с диеты на таблетки, а с таблеток — на инсулин, тем это выгоднее фирмам. Они к нам пришли, наняли наших врачей в свои представительства, платят им хорошие деньги, и те работают как пятая колонна: подкупают лечащих врачей, чтоб назначали инсулин почаще. Словом, заговор сионских мудрецов — как бы выцедить побольше крови из христианских младенцев.

Я много размышлял на эту тему и даже собираюсь написать фантастико-детективный роман. Сюжет его такой: в одном крупном российском городе живет гениальный ученый-медик, которому удается разработать способ полного излечения диабета. Все остальные врачи в том городе — и главный диабетолог, и главный эндокринолог, и рядовые сотрудники поликлиник и больниц — разумеется, подкуплены западными фирмами «Нуэва-Норд», «Ляля-Инсулин» и «Хеми-Люксембург»; и они стараются скрутить в бараний рог моего героя. Это не удается, и тогда фирмачи собираются на совещание (где-нибудь в Женеве или Гааге) и решают нанять Джеймса Бонда, чтоб он пришил неуступчивого российского гения. Бонд — это очень серьезно, но у гения есть заступник и защитник — старший следователь местной прокуратуры майор Пронин, одноглазый диабетик без левой ноги. Он спасает моего врача и даже фабрикует документ, что тот не вполне здоров в психическом отношении. Развязка должна быть такой: фирмы от гения отстали (ввиду его мнимой дебильности), он уехал из города и поселился в избушке в дремучих муромских лесах. И в те леса со всего мира тянутся диабетики, и доктор их лечит тайком, а вылеченные присылают ему новых надежных больных.

Такая вот история. Для детектива вполне годится, но в жизни так не бывает: люди — слишком практичные существа, чтобы класть под сукно великие открытия. Так что в «фирмаческий инсулинный заговор» я не верю и думаю, что если б средство радикального излечения диабета нашлось, то фирмы были бы этому очень рады. Почему? Да потому, что они бы и выпускали это средство вместо инсулина и манинила. Положим, его найдут в 2020 году, когда диабетиков будет триста миллионов. Вы вдумайтесь в это число — триста миллионов! И всех надо лечить! И займет это не год и не два, а несколько десятилетий.

Какой спрос! Какая стабильность производства! Какие прибыли!

 

 

 

 

 

---

 

Врач

 

Перейдем к нашему главному вопросу — к врачу.

Чарльз Кило и Джозеф Уилльямсон, книгу которых я не раз цитировал и упоминал, советуют приступать к поискам Своего Врача так:

1. Если вы сменили место жительства, переехали в другой штат и нуждаетесь в хорошем эндокринологе, то первым делом обращайтесь за справкой в местное отделение Американской диабетической ассоциации. А если болен ваш ребенок, тогда наведите справки в Фонде юношеского диабета. Там вам посоветуют что-нибудь приличное;

2. Но сразу не заглатывайте крючок, а устройте доктору экзамен. Спросите, каков, по его мнению, современный подход к лечению диабета и предотвращению сосудистых осложнений. Если врач ответит, что путь один — нормализация Сахаров, то продолжайте беседу. Если же пожмет плечами и заметит, что осложнения предопределены генетически, скажите ему «гуд бай»;

3. Влезьте доктору в печенки, заставьте его раскрыться, соберите о нем сведения у других больных. Помните: не всяк, кто называет себя экспертом, является им на самом деле;

4. В дальнейшем (цитирую): «Остерегайтесь принимать указания врачей как непреложную истину. Есть такие специалисты, которые много знают о причинах и проблемах диабета, но не умеют организовать жизнь больного, то есть, по сути дела, не могут хорошо лечить».

Вот так это делается в Америке. В России же процедура много извилистей и хитроумней, поскольку наша душа темней и загадочней, чем у простофиль-американцев. У нас врач-эндокринолог из ближайшей поликлиники является непременным приложением к прописке, и другого, казалось бы, нам не дано. Но если этот врач оказался неприятным человеком или просто болваном, надувающим щеки, деваться некуда, нужно искать другого. Для этого имеются три возможности. Первая: лечь в больницу и познакомиться с больничными эндокринологами — среди них есть очень хорошие специалисты. Вторая: получить направление в Диабетологический центр (если он есть в вашем городе) и встать там на учет. Эндокринологи в центрах превосходные, а кроме них там есть окулисты, подиатры, нефропатологи и так далее. Третья: лечиться в платной сети. Но в любом из этих случаев вы должны выяснить, хороший ли вам попался врач.

Устраивать ему экзамен на американский манер не советую; лучше прикиньтесь веником и задавайте всякие вопросы, глупые и умные, и слушайте, что он вам ответит. При этом учтите, что эндокринологи делятся на три такие категории:

Первая: эндокринолог — это терапевт-неудачник. Такую шуточку пустили сами врачи, и вот что она означает: терапевт — наиболее распространенная медицинская специальность (в частности, терапевты лечат нас от простуды и гриппа), и если уж человек не сумел работать даже терапевтом, то он отправляется в эндокринологи. В самом деле, терапевт нас слушает через трубочку, заглядывает в горло, да и другие врачи что-то с нами делают, лезут в интимные места, щупают позвоночник или стучат молотком под коленкой, а эндокринологу этого не надо. Он вообще на вас не глядит, а пишет направление на анализ, потом смотрит на результат и говорит: жрёте много, гражданин больной. Заменим в меню гречневую кашу вареной капустой и сдадим анализы через неделю. Адью!

Я с такими встречался. Они советовали мне есть кислые яблоки, потому что в сладких больше сахара; они не могли объяснить, что быстрее повышает глюкозу крови — фрукты или черный хлеб; они не знали, что лучше сделать на ночь — съесть то же яблоко или выпить стакан молока; наконец, когда я спрашивал из любопытства, можно ли лечиться сразу таблетками и инсулином, они разевали рот и говорили, что такого на свете быть не может, потому что не может быть. Остерегайтесь этих врачей! Они способны направить вас на внутривенное вливание трентала без консультаций с окулистом или проколоть никотинку по такой схеме, какой не выдержит белый носорог.

Вторая категория — это хорошие профессионалы. Первым делом они измерят вам давление и сахар (своим глюкометром), так как понимают, что перед ними — больной человек, и он, быть может, находится в состоянии гипергликемии или близится к гипогликемии; значит, надо сперва убедиться, что пациент в нормальной форме. Затем с вами обсудят анализы, ответят на ваши вопросы, дадут рекомендации по диете; направят, если необходимо, на осмотр к окулисту, невропатологу или в Диабетологический центр. Такой врач может научить вас многому: как обращаться с глюкометром и шприц-ручкой, какие продукты стоит есть, а от каких лучше воздержаться, как вести себя летом в жару и как ухаживать за ногами. Он всегда выручит вас, подсунув таблетки или флакончик с инсулином, и он знает, когда и в какой аптеке появится нужное вам лекарство. Это хороший врач, и вы его цените, но не считайте, что лучше быть не может.

Может, ибо есть еще третья категория — врачи экстра-класса. Они, что удивительно, не только беседуют с вами, они вас щупают, причем в определенных местах. Все мы знаем, что частоту пульса можно проверить, прижав пальцы к виску или запястью. Но на ногах, в районе щиколотки, тоже можно нащупать пульс, и если он отчетлив, значит кровообращение в ногах хорошее, а если не очень, то есть подозрение на ангиопатию. Обычно пульс в щиколотках проверяют сосудистые хирурги, а другие врачи делать этого не умеют. Но только не наш экстра-доктор! Он велит вам снять башмаки и носки и лечь на кушетку; затем он проверит пульс и примется щипать вас за пальцы на ногах, выясняя, нет ли потери чувствительности. Потом он спросит вас, нет ли болей слева от пупка, и как бы вы не ответили, начнет пальпировать ваш живот, чтобы убедиться, нет ли каких-то скрытых болей. Почему? А потому, что если в области поджелудочной железы побаливает, то это уже не диабет, это — не приведи Господь! — может быть рак. Если же боли есть, но какие-то странные и слабые, то в левой части живота, то в правой, наш экстра-доктор объяснит, что это скорее всего связано с позвоночником, и посоветует сходить к хирургу и невропатологу, а затем пройти курс массажа.

Вот как осматривает пациента высококлассный эндокринолог, и я, к великому моему сожалению, встретил такого врача лишь один-единственный раз.

Эндокринологи, о которых я рассказал выше, исцеляют тело — вернее, пытаются поддержать его в нормальном состоянии. Но где же целители душ, эндокринологи-психотерапевты? Сам я таких не встречал, но говорили мне, что их ровно столько же, сколько подиатров: по одному экземпляру на весь Петербург. В Москве, возможно, еще пара-тройка найдется... А ведь диабетикам нужна психологическая поддержка, и в каком бы возрасте вас не поразил диабет, перед вами встанут свои специфические проблемы.

Давайте посмотрим, какие же именно.

Начнем с подростков и вспомним, что возраст 12 — 16 лет всегда считался «трудным», поскольку это период полового созревания и болезненного самоутверждения. Что особенно интересует (и, разумеется, нервирует) больных ребят в таком возрасте? Две проблемы:

1. Они не похожи на других, они хуже других (слабее, менее защищены, обделены судьбой), так как им нельзя есть того и этого, нельзя подвергаться большим физическим нагрузкам, необходимо колоть инсулин;

2. Вопросы секса, успеха у мальчиков (или у девочек), опасение остаться одиноким изгоем. В этом возрасте еще мало размышляют, зато много комплексуют — причем уже не по-детски, а почти по-взрослому; разума еще мало, эмоций уже много. Вывод: нужна очень специфическая психологическая поддержка, насыщенная, так сказать, мощной положительной энергетикой; необходимо, в частности, разъяснять вопросы сексуальных отношений. Так, чтобы мальчики не боялись сделаться импотентами, а девочки — остаться без ребенка. Кроме того, в этот период психотерапевт должен помочь в обретении стойких привычек к соблюдению режима, диеты и контроля за диабетом.

С юношами и девушками от семнадцати лет и старше должна проводиться несколько другая работа; тут нужно уделить особое внимание таким моментам, как планирование будущей семьи и жизни вообще, профориентации, выборе и осваивании посильной профессии, строительству карьеры, возможным физическим нагрузкам. В период 17 — 22 лет, когда молодой человек завершает образование, осваивает профессию и часто находит свою пару, эти вопросы представляются наиболее важными.

Люди в возрасте сорока-шестидесяти лет — совершенно иной контингент. Такой человек имеет семью, породил детей и в основном сделал карьеру, но продолжает активно трудиться — и вдруг его настигла болезнь. Тут необходимы рекомендации как беречь и распределять силы, как избежать хронических осложнений, от чего надо отказаться, чего еще можно достичь, а чего — не стоит, ибо плата за такие достижения (и сопутствующие перегрузки) будет слишком велика. Другой случай — возраст за шестьдесят, когда человек заболел на пенсии и уже не претендует на большую активность. Главная задача для него — прожить подольше, не получить осложнений и, следовательно, сберечь остатки здоровья. Он относительно свободен и может уделять этой проблеме много времени; ему необходимы рекомендации как это сделать — с максимальным эффектом и максимально дешево, поскольку лишних денег ни у кого нет. Такой больной будет готовить и пить диабетические отвары, снижать сахар долгими неспешными прогулками и заниматься особой диабетической кулинарией.

Наконец вспомним, что среди пожилых людей есть персоны образованные и не очень; как выражается один из моих знакомых, есть Марии Ивановны и Николаи Петровичи, а есть бабушки Маши и дедки Коли. С первыми все ясно: могут прочитать, могут понять, могут научиться у врача, так как они — бывшие учителя, доктора, инженеры и так далее. Но как быть со вторыми? Привычки к чтению и обучению у них нет, они не способны освоить новые знания достаточно глубоко, и для них нужна особенная помощь психотерапевта — предельно простые объяснения, но с максимумом советов: делай так, и будет хорошо.

Все категории больных, и в особенности дети и молодежь, нуждаются в психологической поддержке. Как я уже не раз отмечал, лучшей поддержкой является активная деятельность в сфере любимой профессии, жизненные успехи, внимание семьи и положительные эмоции; затем — живое общение, беседы со специалистом-психотерапевтом. Но раз психотерапевтов на всех не хватает, ищите «бывалых людей», собратьев-диабетиков старшего возраста, и говорите с ними.

Ну, а мы, «бывалые люди», постараемся вдохнуть в вас оптимизм и волю к выживанию.